Когда митинг со сцены объявили “закрытым” и все стали уходить, часть народа осталась.
Мы стояли там, сами по себе, без всяких сцен и выступающих кричали все что хотели кричать и сами решали как быть. Все эти месяцы мы говорим “мы выходим не за теми, кто на сцене”, но однако же как только со сцены вам (нам) сказали “митинг объявляется закрытым”, как большая часть народа пошла. Мы стояли там, и, впервые за сколько-то там дней, я снова чувствовала уверенность в правильности своих действий.
Больше того, несмотря на эту мерзость и абсурд (почему я обязана уйти с площади родного города?), от вчерашней апатии и отчаяния не осталось и следа.
Я успокоилась и у меня теперь полно сил. Я горжусь теми людьми, которые приняли решение остаться. Никто не вел себя агрессивно, никто не лез на рожон, я сама – дико осторожный человек и совершенно не имела цели нарваться на неприятности. Но я горжусь теми, кто там остался.
Постепенно площадь стал окружать ОМОН. Стали объявлять: “убедительная просьба проходить в метро, в противном случае будет применена сила”.
Никто не уходил.
Люди говорили с ментами. Я говорила с ментами. Старушка рядом говорила им, “ребята, ну мы же поговорить с вами пришли”.
Постепенно они стали делить площади на сектора. Количество ОМОНа увеличивалось с каждой секундой. Как в кино про пришельцев. Потом начались задержания, и я ушла.
Мне не хотелось оттуда уходить. Не потому, что я, ну там, в истерике или хочу, чтобы меня показательно задержали. А потому, что это, елки-палки, важно.
Не уходите в следующий раз. Если нас будет не 3 тысячи, как было только что, а миллион, то ничего они не смогут сделать. Не уходите.
А мы придем еще.
Варвара Турова
актриса и музыкант
