Мосгорсуд оставил без изменения приговор в отношении Марии Алехиной и Надежды Толоконниковой.
Приговор Екатерине Самуцевич изменен на условный.
Хотелось бы сформулировать несколько мыслей по поводу главной новости дня.
1. Я специально эти две новости поставил в таком порядке. То, что Самуцевич вышла на свободу, – прекрасно, и слава Богу, что она теперь дома, а не в СИЗО. Однако главный итог сегодняшнего дня печален: две девушки отправятся на зону ни за что. За преступление, которого не было.
2. Дело Pussy Riot – политическое от начала и до конца. Это значит, что происходящее в зале суда никаким образом не влияет на судьбу девушек. Справедливая и независимая судебная система в России отсутствует. Решения – а тем более решения по столь громким, резонансным и заказным делам – принимаются не в совещательной комнате на основании происходящего в зале суда, а в совещательную комнату лишь спускаются «сверху»: из кабинета Ольги Егоровой или откуда-то еще – остается лишь гадать.
3. Поскольку дело политическое, а судебной системы как таковой нет, то не имеет большого значения, какой адвокат занялся защитой. Сегодняшнее решение Мосгорсуда с этим уж точно не связано. Это решение – политическое. Какие у него цели – не знаю. Первое, что приходит в голову – «разделяй и властвуй», ведь разделение – уже налицо.
4. Те, кто, обвиняя тройку адвокатов, говорят, что «в суде сегодня впервые было сказано о том, что Самуцевич не дошла до алтаря», – плохо следили за процессом в Хамовническом суде. Те, кто говорят, что «Самуцевич предала Алехину и Толоконникову» – как минимум не правы. Уверен, что на свободе Екатерина Самуцевич будет делать все, что в ее силах для освобождения Алехиной и Толоконниковой.
5. Дело Pussy Riot – черное и позорное пятно российской истории. И пока не будет закрытия этого дела и наказания его инициаторов, шансов выйти на нормальный и цивилизованный путь у нашей страны нет. Двух молодых женщин, матерей, вместо штрафа отправляют на зону, а значительная часть общества рукоплещет этому и улюлюкает. Президент, комментируя судьбы людей, использует приблатненную «двушечку», а премьер-министр сообщает о своих физиологических реакциях («меня тошнит»).
6. Ко всем фигурантам этой истории есть большое количество вопросов, на которые далеко не всегда есть ответы. В то же время, большинство вопросов – и самим девушкам тоже, – как кажется, будет уместным задавать, когда все активистки окажутся на свободе.
http://echo.msk.ru/blog/tdzyadko/939251-echo/
